Это было путешествие без плана. Из газетной статьи я узнал, что Александр Солженицын во время своего двухлетнего пребывания в Швейцарии с 1972 по 1974 год лето проводил в деревенском доме, по сути на даче, тогдашнего мэра Цюриха Зигмунда Видмера (Sigmund Widmer). Надо заметить, Солженицын был довольно привередливым изгнанником. В Цюрихе он жаловался на докучливых журналистов и назойливых поклонников, опасался агентов КГБ. Всю жизнь он стремился быть похожим на Толстого, но по-толстовски открывать свой дом для всех страждущих явно не собирался. В конце концов, мэр Видмер вошёл в положение писателя и пригласил на лето в свой дом в деревне Штерненберг в глухом, но очень живописном уголке Цюрихского нагорья.
Это всё, что я вычитал. Ни адреса, ни подробностей. Понравилось название деревни — Штерненберг, Звёздная гора. Скучное место так не назовут. Собрался и поехал. Как и было сказано, без какого-либо плана.
Цюрихское нагорье радует глаз даже в ноябре. В ноябре, пожалуй, особенно. В городах серость и жуть, а здесь ярко-зелёные гладкие склоны с белыми полосками снега, похожими на улыбки, косматые туманы вдоль речек. Дорога плавно ведёт вверх, открывая новые виды на каждом повороте, и вот, наконец, Звёздная гора, Штерненберг.
Как и следовало ожидать, ни души. Оставил машину, пошёл бродить по улицам. Около церкви беседовали двое мужчин, в одном из них угадывался священник. Не по одежде, одет он был совершенно обыкновенно, скорее, по голосу и манере держаться, чувствовалось, что ему приходится много разговаривать с людьми. Вопреки приметам, встреча со священником — большая удача, священники знают всё. Я спросил, как мне найти дом Видмера, бывшего мэра Цюриха. А вы почему интересуетесь? – спросили меня. Там когда-то жил русский писатель Солженицын, – объяснил я. О! Солженицын! Разве он жил здесь?! – удивился мой собеседник. – Сам я не из Штерненберга, но я знаю здесь одну милую даму, она вам всё расскажет. Пойдёмте, я вас провожу.
Вот вам, кстати, доказательство пользы путешествий без плана. Раз за разом я убеждаюсь, что детальное планирование — это проявление человеческой гордыни. Те, кто путешествовал на поездах по Южной Италии или Индии, меня поймут. Не пытайтесь перемудрить мироздание, отдайтесь в руки Провидения и за доверие будете вознаграждены.
Начиная с этой случайной встречи со священником (этот добрый человек и вправду оказался священником, только из Баумы), меня передавали с рук на руки, поили кофе, угощали булочками, рассказывали, показывали. Мне даже хотелось воскликнуть: постойте, это точно Швейцария?!
Это Швейцария. Звёздная гора. Через двадцать минут после прибытия в Штерненберг, я сидел в доме милейшей Бертели Пфэффли и пил кофе в компании трёх её подруг Жаклин Штауб, Эвы Юкер и Элсбет Любер. Мы говорили о том, как причудливо устроен современный мир, вспомнили добрым словом Михаила Горбачёва и, разумеется, «О! Солженицын!». Никто из них лично его не встречал, но Жаклин Штауб вызвалась меня проводить к женщине, которая снабжала Солженицына молоком и яйцами (как тут не вспомнить довлатовский «Заповедник»!).
Штерненберг деревня маленькая, но широко разбросанная по окрестным холмам и горкам. На другой край деревни пришлось ехать, причём по чудовищно узкой дороге, больше напоминавшей козью тропу. Я едва поспевал за машиной Жаклин, которой, к слову, исполнилось 80 лет, и которая управлялась с виражами что твой Льюис Хэмилтон. Нас встретила Хайди Исели. Вот она-то видела Солженицына каждый день на протяжении целого лета. Каждый день он покупал у неё литр молока и раз в месяц тридцать яиц. Причём жил Солженицын в деревне один, жена с детьми остались в Цюрихе и навещали его редко, Хайди видела «фрау Солженицын» только один раз. Хозяин дома, мэр Видмер, тоже наведывался лишь изредка, больше никаких посетителей у Солженицына не было.
Он любил работать на свежем воздухе, выносил из дома складной столик и стул и располагался под вишнёвым деревом, но стоило ему заметить приближение чужака, Солженицын немедленно скрывался в доме.
Писатель подарил Хайди книгу со своей подписью, она её бережно хранит. И ещё от семейства Видмеров Хайди досталась большая металлическая кровать, на которой спал Нобелевский лауреат. Эта реликвия тоже сохранилась.
Наконец-то, мы прошли к дому Видмеров. Большое двухэтажное строение с хозяйственными пристройками. Солженицын занимал на первом этаже три комнаты с кухней. Внутрь дома было не попасть, сейчас в нём никто не живёт.
Сам Зигмунд Видмер умер пятнадцать лет назад, молодые Видмеры приезжают редко. Вишнёвое дерево, под которым любил работать Солженицын, не сохранилось. Но остался великолепный вид. Вид на Цюрихское нагорье со Звёздной горы. Наверное, ему хорошо работалось, глядя на эту красоту. Здесь Солженицын писал «Ленин в Цюрихе», на мой взгляд, лучшее своё произведение.